2009-й – год глобальной депрессии


Председатель совета директоров МДМ-Банка Олег Вьюгин ответил на вопросы корреспондента журнал «Рынок ценных бумаг». Он считает, что российская экономика еще не дошла до низшей точки кризиса, а вся глубина падения будет понятна в лучшем случае в конце февраля – в начале марта. Что же касается фондового рынка, то многое должно проясниться в середине будущего года. В целом 2009 г. станет годом глобальной депрессии, хотя в МДМ-Банке не исключают и позитивного развития ситуации, связанного даже с увеличением кредитного портфеля.

Как Вы оцениваете состояние мировой экономики во время кризиса?

Все происходящее связано с чрезмерным использованием кредитного плеча. По мировой резервной валюте, доллару, долгое время поддерживались отрицательные реальные процентные ставки, то есть ФРС была готова субсидировать кредитную экспансию, поощряя жизнь домашних хозяйств в кредит. Риски в этих условиях, естественно, были потеряны. В связи с этим примечательно высказывание вице-президента США Дика Чейни: « Долг – это ничто». Что такое жизнь за счет кредитного плеча? Это жизнь за счет « будущего» в предположении, что потом рост эффективности экономики все окупит. А получилось все наоборот: кредитные ресурсы ничего не стоили, и их неэффективно использовали. Кризис должен был проявиться, и он выстрелил в сегменте subprime. Было выдано кредитов на 2 трлн долл., причем эти средства вообще не должны были выдаваться, так как их возврат был нереален из-за неплатежеспособности заемщиков. Затем начался отказ от накопленного кредитного плеча, который теперь нечем остановить. Как следствие – тот глубокий спад, который переживают все открытые экономики.

Я считаю, что в условиях глобальной экономики по резервной валюте следует проводить очень консервативную политику, при которой деньги должны стоить достаточно дорого даже если это как многим кажется сдерживает экономический рост.

Почему американские финансисты вели себя таким образом?

Думаю, дело в конкуренции. В связи с мощным развитием азиатской экономики, которая начала размещать у себя все виды производства, и прежде всего из США, Штатам необходимо было как-то этому противостоять, что и стало главной причиной такого искусственного стимулирования спроса, тем более, что поначалу эта политика была выгодны и Китаю как главному представителю азиатской экономики. Штаты занимались экспортом инфляции и импортом капитала, чтобы предотвратить замедление роста экономики (в том числе и циклического). А что такое рост ВВП? Это и налоги и вопрос глобальной конкуренции не только в экономике, но и в политике. Это попытка удержать свое лидерство в мире.

И где мы сейчас находимся? Как далеко зашел кризис?

Если развитые страны уже находятся в эпицентре кризиса, то развивающимся рынкам, в том числе и Китаю, предстоит еще двигаться вниз и пережить серьезные трудности. В нашу пользу играет только то, что кредитный рычаг в экономиках развивающихся рынков не так велик, как в США. В России общий объем кредитов превышает объем депозитов на 25%, т. е. процесс изъятия кредитного плеча может пройти относительно быстро. Если объем депозитов полностью покроет кредиты, то шансы восстановить доверие резко вырастут.

Что произойдет, если начнутся массовые изъятия вкладов?

Все действия правительства свидетельствуют о том, что оно намерено сохранить ядро банковской системы. Подобным образом поступали и в развитых странах, входя в капитал банков и предоставляя им неограниченное количество ликвидности. Сейчас для экономики важен не так процесс изъятия кредитного плеча, как падение спроса во всем мире. И это очень болезненно для российской экономики, которую можно назвать открытой. Доля внешней торговли России составляет около 40%. Резко упал спрос на нефть, уголь, металлы, удобрения, что нанесло ощутимый удар по экономике. Это выразилось в сокращении производства продукции не только у ориентированных на экспорт компаний, но и у их партнеров и смежников. В развитых странах такого уровня открытости нет, а в Китае положение похоже на наше. Сейчас произойдет коррекция, связанная с внешним спросом. Она продлится до февраля – марта, а объективных предпосылок для продолжения спада нет. Однако важно, чтобы предприятия приспособились к новым условиям без излишних потерь.

Далее все будет зависеть от внутренней экономики, от того, как будет происходить изъятие кредитного плеча. У компаний, использующих для развития кредиты и другие долговые инструменты финансирования, резко выросла долговая нагрузка. Если раньше они рефинансировали свой долг, то сейчас такой возможности нет. Государство сделало попытку смягчить внешнюю долговую нагрузку через предоставление кредитов на замещение внешних долговых выплат. Кто больше всех и безоглядно занимал, тот и получил, народнохозяйственный эффект оказался весьма ограниченным. Когда мы говорим о списке Правительства, состоящем из примерно 1500 компаний, то речь идет также о смягчении долговой нагрузки, но мы не знаем инструментов.

Я думаю, весной станет понятно, какая же у нас траектория – V- или L-образная. В первом случае начнется выход из кризиса, что мне кажется наиболее вероятным, во втором – нас ожидает длительная стагнация. Многое зависит от мировой экономики: если там начнется серьезная стагнация, то и мы никуда не денемся.

То есть в России рост начнется благодаря внешнему спросу?

Да, это самый очевидный выход из кризиса, хотя государство может обеспечить и рост внутреннего спроса, например, за счет финансирования инфраструктурных проектов. Пока это делать рано, нужно дождаться, когда пройдет коррекция, иначе можно получить только инфляцию и отток капитала. Скорее всего, 2009 г. будет плохим для экономики.

То есть все опять упирается в цены на нефть?

От этого фактора внешнего спроса, в том числе на нефть, зависит многое. Если цена постоянно проваливается вниз, это дестимулирует экономику.

Вы говорили о том, что цена нефти в долларах не является основным индикатором экономики. Какие могут быть еще индикаторы?

Движение валют потеряло смысл – оно стало непредсказуемым и зачастую не зависит от фундаментальных факторов. А ведь цена на нефть номинирована в долларах, которые меняют свой курс вопреки всем макроэкономическим показателям. Возможно, цену нефти следовало смотреть по корзине валют.

Высказывается такая теория, что, сталкиваясь с глобальными кризисами, человечество переводит их в другие плоскости, например начинает войны за сферы влияния.

Это высказывание базируется на историческом опыте. Возможность, что нынешний кризис (опять же вспоминая историю) может привести к военным конфликтам отрицать нельзя. Экономика будет возрождаться очень медленно, это первый в истории глобальный кризис, и вероятность решения его путем военного конфликта вполне осязаема, тем более что кризис приведет к усилению бедности в некоторых регионах. А это всегда проявляется в активизации локальных конфликтов, терроризма, что мы уже наблюдаем на примере сомалийских пиратов.

Можно ли сегодня говорить о мировой депрессии?

Скорее всего этот так. Когда и как будет найден выход из этой ситуации, пока неясно. Мы уже получили первый сигнал о том, что нулевая процентная ставка по доллару не работает. Она и не должна работать, потому что непонятно, как можно запустить процесс выдачи новых кредитов уже закредитованным домашним хозяйствам и как простимулировать людей брать кредиты, когда их доходы непредсказуемы или под вопросом. Следующий шаг – прямая эмиссия денег. Это то, что осуществила Япония, которой понадобилось 10 лет на преодоление рецессии. Но нужно понимать, что японская экономика действовала в рамках успешно развивающейся мировой. А сейчас откуда появится спрос? С другой планеты? Вся надежда на наименее закредитованные страны, например на Китай.

Как Вы в целом оцениваете действия властей? Насколько госструктуры понимают всю серьезность сложившейся ситуации? Не секрет, что деньги, которые раздавались госбанкам, не дошли до рынка: Да и сам факт кризиса российские власти признали совсем недавно.

В целом действия государства понятны, но они несколько запаздывают. Властям не удается играть не опережение. Что нужно делать в рамках кризиса такой глубины? Сохранить функционирование инфраструктурных отраслей экономики – транспорта, связи, банковской (ее расчетную функцию, по крайней мере), энергоснабжение и коммунальное хозяйство и т. д. Важно содействовать приспособлению предприятий новым условиям, сокращающемуся спросу и росту долговой нагрузки. Наконец, обеспечение социальной поддержки. Это на первом этапе. На втором этапе, после коррекции производства можно рассмотреть меры по стимулированию внутреннего спроса за счет финансирования инфраструктурных проектов общегосударственного масштаба. Власти не говорили напрямую об этом, но есть понимание того, что нужно пройти некий процесс коррекции, сопряженный с сокращением производства и оптимизации занятости. Пока не очень понятно, как будут поддержаны российские предприятия. Не имеет смысла финансировать производство продукции, не имеющей спроса или неконкурентоспособной. Не надо поддерживать те объемы продукции, которые невозможно продать.

В этой связи как Вы оцениваете решение по поддержке отечественного автопрома путем субсидирования процентных ставок?

Я считаю, что это в большей степени социально-политическое решение. Обеспечивать бесконечную поддержку производству автомобилей прошлого века нерационально, технологии и машины безнадежно устарели. Эффективнее было бы потратить деньги налогоплательщиков на приобретение современной технологии и производства одной из мировых моделей автомобилестроения.

Как во время кризиса сработал риск-менеджмент?

В российской финансовой сфере в целом он пока весьма несовершенен. В кризис все спохватились, а думать надо было раньше. На растущем рынке все думали о захвате новых рынков и рискам не придавали значения. Банкам нужно было раздавать деньги, а риск-менеджмент мешал этому. В настоящее время спрос на риск-менеджеров будет расти. Кроме того, уровень риск-менеджмента зависит от позиции регулятора. В континентальной Европе банки оказались более устойчивы во время кризиса, потому что имеют более жесткую, чем в Штатах, систему надзора.

А как же история с Societe General, который потерял 5 млрд евро из-за одного трейдера?

В этой истории много неясного. Скандал практически замяли, о роли надзорных органов мы ничего не знаем. Однако SG выглядит достаточно стабильно, несмотря на значительные потери.

Сейчас банки ждут от государства осознанных правил игры. Пока не понятно, по какой ставке выдавать кредиты.

В настоящее время долговое финансирование очень дорогое. Если судить по стоимости выкупа облигаций на рынке долговых обязательств основных эмитентов, то текущая ставка долгового финансирования порядка 30%, а возможности роста стоимости акционерного капитала еще выше. Поэтому банки в вопросах кредитования интересуются долей в бизнесе. Правда, эта практика не может иметь широкого применения. Возможно, сейчас идет зарождение новых финансово-промышленных групп.

Одним из таких игроков является государство?

Да, государство действует через собственных агентов как коммерческая структура, когда входит в капитал частных предприятий. Что будет с этим потом – другой вопрос. Мы слышали, что государство не планирует увеличивать долю в экономике. Возможно, будет последующая приватизация или увеличена роль госкорпораций в экономике, хотя это и не лучший вариант.

Глава департамента имущества Москвы Владимир Силкин сказал о том, что мэрии предлагали купить 74% акций « Седьмого Континента» .

Такое желание понятно.

Как ваш банк вошел в кризис?

Вошли с хорошим запасом ликвидности. Весной было 700 млн долл., летом подняли до 1,5 млрд долл. У нас был медленно растущий кредитный портфель, сокращать его стали год назад и превратили частично в краткосрочный, чтобы повысить гибкость управления балансом. По росту портфеля мы отставали от рынка, но в кризис это лучше. Год назад банк резко повысил роль риск-менеджмента, его руководитель был введен в состав правления. Кроме того, продолжали улучшать отчетность, чтобы рейтинговые агентства полностью понимали состояние банка.

Слияние с УРСА-банком – это домашняя заготовка? Ответ на кризис?

О слиянии, как одной из возможностей для реализации стратегии банка, мы задумались год назад. Для этого изучали круг кредитных организаций, от слияния с которыми могла бы быть стратегическая синергия, стали собирать информацию. УРСА-Банк – идеальный вариант, выгодный для всех акционеров обеих банков. Огромный синергетический эффект от диверсификации пассивов и активов, потому что МДМ – корпоративный банк, УРСА – в основном розничный, причем банки имели схожие стратегии развития.

Какой будет ваша стратегия в будущем году?

В нынешних условиях мы выбрали квартальное планирование. В процессе исполнения в первом квартале составим план второго, и так далее. В целом на год у нас есть индикативные показатели по сценарному подходу. Ориентируемся на вариант, который указывает на ухудшение экономической ситуации.

Вы обращались за субординированным кредитом?

О.В.: Пока мы располагаем достаточным запасом собственного капитала, и у УРСА-банка тоже, но в негативном сценарии такая опция присутствует.

Сегодня речь идет об ускоренной консолидации банковской системы. Более крупные банки поглощают своих конкурентов. Укрупняются Альфа-Банк, ВТБ – примеров множество.

О.В.: Процессы разные идут: в одних случаях банк поглощает другой, обладая необходимым для этого капиталом; есть возможность слияния, но здесь объектов уже мало. Среди крупных остались в основном госбанки и « дочки» иностранных банков, а слияние среди мелких компаний неэффективно. То есть два небольших капитала вместе не дадут значимого для рынка капитала.

Что же будет с « середняками» ?

О.В.: Все зависит от акционеров. Если у них хватит денег на пополнение капитала, они вполне пройдут кризис.

Какие перспективы у рынка акционерного капитала, рынка долгового финансирования? Чем будут заниматься инвестбанкиры?

Долговой облигационный рынок, видимо, сильно дискредитирован. Уже состоялось 60 дефолтов, доверие инвесторов утрачено. В будущем этим рынком будут пользоваться только крупные эмитенты. Тем более что были попытки эмитентов уйти от выплат через судебные решения. При нормальном регулировании этот рынок сохранится, но в усеченном виде. Что касается рынка акций, то он имеет шансы восстановиться и всегда будет востребован. Проблема в том, что поскольку никто не знает глубину падения и время восстановления ликвидности, то инвестиции на этом рынке очень осторожные. Понятно, что когда-нибудь курсовая стоимость голубых фишек вырастет, но, когда это произойдет, никто не понимает. Черта, когда станет понятно, что хуже не будет, пока не пройдена. Возможно, мы пройдем ее не раньше середины будущего года. Думаю, что пока мы будем находиться около 600 пунктов по Индексу РТС.

Как Вы относитесь к постоянной остановке торгов? Мы не потеряем инвесторов, которые убегут в Лондон?

Драматизировать не следует, ликвидность очень быстро перемещается. Возможно, переток инвесторов в Лондон больше связан с тем, что ФСФР запретила использовать плечо. К этому можно по-разному относиться. В цивилизованных странах плечо вообще можно использовать только в паритете, 1:1. У нас изначально регулирование было мягче. ФСФР не справилась со своей функцией, не смогло проследить за тем, что многие компании предоставляли слишком большие плечи. И в остановке торгов должен быть определенный порядок, оно не должно быть политизировано.

Насколько вас затронуло снижение издержек?

В секторе IB сократили аналитику и трейдинг по акциям. IB рассматриваем как сопровождение основного, корпоративного бизнеса. Поэтому сохранили долговые рынки, денежный рынок, forex, финансирование операций с золотом. Что же касается рынка акций, то это могло быть сопровождением основного корпоративного бизнеса. Последовательность простая: сначала даем кредиты, выводим на долговые рынки, потом проводим размещение акций, т.е. выводим на рынок капиталов. IPO будут еще нескоро, таким образом, сотрудников, которым нечем заняться, не стоит держать.

А что стало с управляющей компанией?

Управляет существующими активами. Продажи паев через наши офисы идут крайне сложно, ситуация неблагоприятная для инвестиций, но это пока. Поэтому мы сосредоточились на обслуживании существующих клиентов. Поменяли руководителя этого блока, но это чисто техническая замена.

Какой может стать новая мировая финансовая система?

Другой. То, что произошло сейчас, говорит о том, что в глобальном мире эмиссия резервной валюты должна быть прерогативой какого-то мирового центра, преследующего цель мировой финансовой стабильности. То есть его главной задачей должна стать стабильность мировой финансовой системы. Это похоже на политику, проводимую в настоящий момент ЕЦБ, проводимую им в рамках Европейского союза. Исторически сложилось так, что ФРС увлеклась решением прежде всего национальных проблем и стабильность мировой финансовой системы не обеспечила. Предположение о том, что регулировать денежное предложение будет какой-то международный орган, выглядит фантастическим. Есть только пример евро, у которого я вижу хорошие перспективы. Евро опирается на мощную европейскую экономику. А для повышения эффективности регулирования финансовых рынков нужна большая координация между национальными регулирующими органами.

Оставьте отзыв

Ваш емейл адрес не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *